Оцензуриваемся? Защита общественной морали в новостях активизировалась в период кризиса

Главврачи морали

Тема соответствия моральных устоев общества высоким критериям всегда была и будет актуальной. Из века в век внимательные наблюдатели не устают фиксировать: раньше трава была зеленее, воздух чище, а люди – нравственнее. А, поскольку, с самосовершенствованием у человечества порой "не складывается", неудивительно, что к началу третьего тысячелетия у блюстителей морального порядка скопилась масса нареканий. Реклама нездорового образа жизни и широкое распространение порнографии, разнузданность средств массовой информации и пропаганда насилия, острая нехватка толерантности или, напротив, ее переизбыток – даже краткий список претензий, к информационному полю, окутывающему общество, всегда на слуху. И, когда "симптомы" широко известны, рано или поздно найдутся желающие "подлечить" всеобщую мораль. Украинский случай – не исключение из правил.

Определять степень "зараженности" общества "вирусом" бездуховности и морального разложения – дело неблагодарное – это вопрос культуры, воспитания, вкусов, личного жизненного опыта… И, тем не менее, общие правила "допустимо/недопустимо" существуют, функционируют и часто закреплены в законодательстве. А когда что-либо становится предметом интереса власти, без руководящей и направляющей роли государства не обойтись. Просто эта роль может исполняться по-разному: порой достаточно контроля над соблюдением законов, а иногда приходится изыскивать дополнительные средства. И, судя по активности "дополнительных средств", с украинским обществом правоохранители не справляются.

Поначалу создание в конце 2004 года Национальной экспертной комиссии по вопросам защиты общественной морали (НЭК) масштабный резонанс не вызвало. Появился еще один государственный орган, в этот раз занимающийся, кроме прочего, определением того, как должны "выглядеть" недопустимые для широкого распространения образцы порнографической или пропагандирующей насилие продукции, - и только. Длительное время деятельность комиссии широкие народные массы интересовала мало. Исключением стала, разве что, публикация в феврале 2007 года критериев, согласно которым члены НЭК собственно и "инкриминируют" информационному продукту излишнюю порнографичность. Производители оного продукта ознакомились с "прейскурантом"; продвинутая интернет-общественность впечатлилась глубиной и широтой познаний экспертов; неокрепшие умы, защищать которые и призвана комиссия, могли бы почерпнуть новые сведения из официального документа – обнародование Критериев стало рабочим моментом деятельности нового госоргана, от которого не все еще ожидали подвоха. Но уже через год с небольшим, после ротации состава, Национальная экспертная комиссия из малозаметного консультационного органа начала превращаться в полноценный карательный.

Пожалуй, с осени 2008 года только самый невнимательный читатель/слушатель/зритель остается в полном неведении относительно деятельности НЭК. За несколько месяцев комиссия успела стать притчей во языцех, а ее глава Василий Костицкий – одним из любимейших "внеполитических" ньюсмейкеров. Среди самых памятных решений – попытка найти управу на социальные сети, нахождение крамолы в культовом мультсериале "Симпсоны", рекомендации телеканалам воздерживаться от трансляции той или иной продукции, будь то выпуск Comedy Club или серия ситкома "Счастливы вместе". Большая часть претензий "комиссионеров" у аудитории вызывала закономерные аналогии "открытия Америки" или "изобретения велосипеда". Чтобы найти порно в интернете, услышать пошлую шутку или заметить фонтан крови с телеэкрана долго стараться не придется. Но, поскольку члены Комиссии, на первые сотню-другую взглядов, взяли на себя благородную цель очищения информационного пространства от недопустимой похабщины (которой действительно вокруг более чем достаточно), их деятельность вызывает понимание у достаточно широких слоев населения. Правда, хватает и недовольных.

Первую масштабную волну возмущения деятельностью комиссии можно связать с закрытием популярной файлообменной сети Infostore.org.

Согласно многочисленным комментариям, как экспертов, так и правоохранителей, придраться к сайту действительно было за что: в основных причинах "прикрытия лавочки" числится серьезно преследуемое деяние – распространение детской порнографии. Но, даже с учетом характера претензий, событие мгновенно вызвало подозрения в попытках ввести цензуру в ua-сегменте глобальной Сети. Блогосферу облетела собравшая более двух тысяч подписей петиция, ключевая мысль которой заключалась в недопустимости использования средств налогоплательщиков для исследования порнографической продукции узким кругом лиц; руководство комиссии заверило, что к цензуре госорган не имеет никакого отношения, и ущемлять права пользователей vKontakte и Livejournal никто не собирается; а файлообменник по-прежнему не функционирует.

После декабрьских событий заинтересованная общественность не оставляет своим вниманием деятельности комиссии. И НЭК постоянно дает поводы. Следующим (и на сегодня – самым громким) скандалом стало изъятие тиража нового романа лауреата Малой Шевченковской премии Олеся Ульяненко. В "Женщине его мечты" эксперты тоже нашли признаки порнографии. Но в этот раз – по просьбе руководства издательства, которое поспешило воспринять вывод знатоков как норму прямого действия и изъяло тираж из продажи. И снова – возмущение одной части общественности, одобрение другой, маячащее на горизонте юридическое разбирательство и настойчивые слухи о цензуре, которая уже не за горами. В этом случае главным фактором, привлекающим внимание, остается поведение "Клуба семейного досуга". О роли комиссии, вдруг ставшей главным пограничником рубежа пристойности, уже вспоминают меньше – это, похоже, воспринимается как свершившийся факт. И пока собираются подписи под очередной петицией, "главные врачи" общества НЭК и их понимание морали становятся неотъемлемой частью информационной практики. А что же само общество? А оно, похоже, и не против.

Народ требует?

Широкая поддержка действий по защите общественной морали никогда не вызывала сомнений, как и то, что на биллбордах слишком уж "вкусная" реклама сигарет и алкогольной продукции, на экранах телевизора слишком уж много насилия, на газетных и журнальных страницах встречаются слишком уж обнаженные модели, а в "эти их интернеты" морально неподготовленному человеку лучше вообще не заглядывать. Поэтому результаты исследования общественного мнения, проведенного Институтом Горшенина, которые обошли все СМИ, неудивительны. Странна лишь их поразительная своевременность.

Итак, согласно "показаниям" социологов, 59,1% украинцев выступают за введение цензуры в средствах массовой информации. Но чтобы избежать приступа ужаса у заполитизированного сознания, стоит сразу уточнить – речь идет, как и следовало ожидать, о защите нравственности. Как и предполагалось – кровь и обнаженка широкие слои потребителей информации не радует: например, 68,7 процента респондентов хочет, чтобы цензурировались сцены насилия и жестокости, 53,2 процента не устраивает откровенность демонстрируемых сексуальных сцен, а 47,2 процента ратуют за цензуру пропаганды криминального образа жизни. По "чистой случайности" на защите интересов сторонников подобных ограничений уже стоит специальный государственный орган. Интересы НЭК, правда, несколько шире – экспертам положено также заботиться о недопустимости распространения в информационном пространстве идей разного рода нетолерантности и защищать здоровый образ жизни. Не на все пункты, судя по результатам опроса, есть "социальный заказ" (так, только 26,1 % респондентов считает необходимым цензурирование проявлений межнациональной вражды), но комиссия старается, и, главное, эти старания дают все больший результат.

Интересно то, что реакция властей на публикацию результатов социсследования была практически мгновенной. Не успели цифры "уйти" в массы, как "гуманитарный" вице-премьер Иван Васюник заверил, что цензуры в СМИ не будет. Правда, подобное заявление он сделал в ходе встречи руководителей всеукраинских телеканалов с представителями НЭК. Итог мероприятия оказался знаковым – стороны подписали Хартию о партнерстве ради информационных прав и свобод и защите общественной морали. На очереди – интернет-провайдеры и печатные СМИ.

Совмещение усилий по защите всеобщей нравственности вызывает уважение. Кто знает, может, в ближайшее время телеэкраны станут чище, а люди добрее и отзывчивее. Тем более что речь идет о всецело добровольном сотрудничестве, а не об этом страшном слове "цензура". Во всяком случае, так заверяют заинтересованные лица. Но при желании "мир, дружбу, жвачку" можно трактовать и по-другому – как растущее с каждым месяцем влияние государственного органа, который от консалтинговых услуг стремительно переходит к управлению информационным пространством.

Изначально предполагалось, что основным направлением деятельности Национальной экспертной комиссии будет, согласно постановлению Кабинета министров, проведение экспертизы продукции, анализ тенденций происходящего в сфере общественной морали и контроль над выполнением законодательных норм касательно оной. Этим НЭК и занимается, насколько последовательно и не избирательно – уже другой вопрос. Интересно, скорее то, почему рекомендации консультационного органа стали не просто окончательным мерилом моральности информационного продукта, но еще и обязательными для мгновенного исполнения директивами. И рвение, с которым "обвиняемые" этим директивам следуют (хотя нарушения законов – об информации, к примеру, или о рекламе – могут оставаться актуальными годами), всерьез озадачивает, что заставляет еще плотнее задуматься о глубине и широте влияния комиссии. Странно становится, как раньше без нее обходились. Например, руководство Нацсовета по вопросам телевидения и радиовещания такую ситуацию поясняет просто: в компетенцию этого органа просмотр продукции не входит, пусть этим эксперты занимаются. При этом отдельно уточнялось, что выводы специалистов – это рекомендация для возможных редакторских правок, но никак не основание для запрета продукции. Вероятно, потенциальные "нарушители" предпочитают действовать по принципу "береженого бог бережет", но и комиссия не дремлет. Так, например, подписание упомянутой Хартии при желании можно расценивать, как попытку членов комиссии облегчить себе жизнь. Во всяком случае, после пассажа о важности общественного диалога в таком нелегком деле, как защита нравственности народа, следует пункт 12, который трудно трактовать иначе, чем "последнее китайское предупреждение": "Субъекты Хартии признают, что общественный диалог в сфере их деятельности является одним из условий развития информационного общества и предупреждения жесткой разрешающе-лицензионной политики государства…". По существу все верно – или выполняешь законы, или государство будет "что-то с этим решать". Но подход: или диалог не только с правительством или Нацсоветом, но и с комиссией-консультантом, или жесткая лицензионная политика – оставляет осадок.

Рост значимости Комиссии можно частично оправдать: во-первых, народ требует, а обеспечить такого рода "зрелище" государству все-таки проще, чем "хлеб" в разгар кризиса; во-вторых, должен же кто-то этим заниматься, тем более что профильные, казалось бы, госорганы торжественно самоустраняются от решения проблем. Но вопросы все равно остаются. Как получилось так, что эксперты вдруг превратились в надсмотрщиков… Отчего в сфере, которая должна контролироваться, с одной стороны, законодательными нормами (а "их" у нас есть – и в Конституции, и в отраслевых законах), с другой – кодексами профессиональной этики и внутриредакционными уставами, вдруг понадобилась "надстройка", без которой система почему-то "не может" работать… Почему именно эти три десятка человек, назначенные, к слову, сверху, а не делегированные общественностью, и на которых именно основаниях, должны решать, что морально, а что нет… Наконец, где, зачем и почему прочертят ту грань, до которой всего лишь забота об общем благе, а после – цензура?

www.podrobnosti.ua

Додати коментар

Ім'я, Прізвище* E-mail Захист від спаму* Текст повідомлення*  

Додати коментар