Классическая журналистика или user generated content?

- Сразу хочу спросить: что будет с российским медиарынком?

— Существует всего два базовых сценария того, как будет развиваться экономическая ситуация в России. Первый сценарий — экономика входит в состояние дефляционной плоскости, мы получаем застой, только со знаком минус. Исторический опыт показывает, что при реализации такой модели у печатной прессы шансов нет. Вообще. Происходит жесткое выделение телевидения как ключевого медиа, журналы продолжают существовать, наполовину обслуживая интересы того же самого телевидения. Бразилия сегодня ровно такая: там доля телевидения в медиамиксе приближается к 70%. Оставшиеся 30% примерно поровну делят один грандиозный журнал и все остальные медиа.

Второй вариант, что неким волшебным образом, как это обычно бывает в России, мы получим некий новый драйвер, обеспечивающий либо государство как крупнейшего экономического агента, либо кого-то из других экономических объектов. В прошлом периоде это был «Газпром», сейчас это может оказаться химическая промышленность, или «Норильский никель», или кто-то еще с практически неограниченным с точки зрения медиабизнеса финансовым ресурсом.

— Для медиа, по-моему, тоже ничего хорошего...

— Нет, наоборот, как результат 15-летнего финансирования «Газпромом» и нефтяными компаниями мы имеем медиа по формальному качеству гораздо выше, чем мы должны иметь. Наши публичные ТВ-каналы, если не рассматривать их политическое содержание,— что вы, это Би-би-си местами курит в затяжку по поводу того, какого качества продукт у нас производится. Здесь газпромовские деньги были освоены со всех точек зрения очень неплохо.

— Недавно закрылся журнал Smart Money. Кто следующий?

— Все еженедельники глянцевого типа, кроме телегидов,— под угрозой. Лучше других будут чувствовать себя лидеры сегментов — и шансы того, что закроется, к примеру, «Эксперт», или «Аргументы и факты», или «Московский комсомолец», равны нулю. Ни в годовой, ни в двухлетней, ни в пятилетней перспективе этого не случится. Скорее всего журналы, оснащенные глобальными сверхмощными брендами, типа Cosmopolitan или Vogue, тоже никуда не денутся, но доля их на рынке будет снижаться. Не за счет того, что они будут ухудшаться,— сам сегмент будет падать, и те, кто уходят, уносят из него деньги, отнимая не только у себя, но и у всех остальных.

— Что в итоге добьет прессу? Интернет, мобильный телефон?

— Враг прессы — не интернет, а портативные аудиовизуальные медиа. Портативные DVD-плееры нанесли журналам и книгам больший урон, чем интернет. Ведь главное достоинство печатных СМИ — это их портативность. Могу взять газету, журнал или книгу, положить в карман и абсолютно не зависеть ни от розетки, ни от девайса, ни от чего. Даже если я залью газету кофе, я всё равно смогу ее читать. Я могу ее читать в поезде, у костра, в походе, могу читать на буровой и так далее. Ни телевизор в его классической форме, ни компьютер такими свойствами не обладают.

— А букридеры, тот же новый Amazone Kindle DX, презентованный в начале мая?

— Скорее всего, эти устройства, аналогичные Kindle, заменят учебники. Вы примерно представляете, сколько тратит американский студент на учебники за один курс? Больше двух тысяч долларов. Те же учебники в виде файлов для Kindle, даже включая само устройство, — понятно, что это будет фантастическая экономия средств.

Как носитель для периодической печати — скорее нет, хотя у прототипов компании Plastic Reality — гибкие, больше похожие на очень большой и очень легкий iPhone — думаю, что у них есть шансы. Хотя опять же пока массовым потребителем это не проверено, сказать, что именно это модель будущего, нельзя.

— Вот мобильные медиа — наверняка модель будущего. Почему о них заговорили только сейчас?

— Заговорили давно, но настоящая революция произошла два года назад. iPhone полностью изменил user experience (опыт потребителя. — Ред.) в области мобильного интернета. Статистика поразительная. Объем проданных iPhone'ов в различных странах — около 1%, в Калифорнии чуть больше, но в общем это проценты. Объем iPhone'ов в пользовании мобильными сайтами — 60–70%. Глубина просмотров на iPhone увеличивается в разы. В результате его появления пользование мобильным интернетом подскочило на несколько порядков и резко начало расти.

То есть появились устройства, которые в состоянии быть качественными носителями для мобильных медиа. И второе — наконец пришло понимание, что это не отдельный тип медиа. Что это просто особенный вид интернета, в котором юзабилити важнее, чем контент. В мобильных медиа если удобный интерфейс — им пользуются, охренительный контент, но неудобный интерфейс — ноль. И это, конечно, абсолютно новая вещь.

— Как думаете, смогут ли люди, которые делали СМИ классические, делать СМИ новые — в мультимедиасреде?

— Этот гигантский тест для профессии. Это вызов, который брошен и уровню профессиональной подготовки журналистов, и журналистике в целом. Вызов, который брошен историческим и социально-политическим устоям этой профессии.

У user generated content (контент, создаваемый пользователями. — Ред.) есть два огромных плюса по сравнению с контентом, создаваемым журналистом. Это отсутствие редакционных и цензурных ограничений, с одной стороны, и, с другой стороны, категорическая персональность. То есть человек ведет свой личный блог — и это его личное мнение. Его право на высказывание любого мнения гарантировано Конституцией. Наше право как СМИ на высказывание любого мнения ограничено, с одной стороны, именно самим фактом сообщения неограниченному кругу лиц — есть ответственность. И второе — мы находимся не под защитой основного перечня гражданских прав, а под защитой расширенного перечня. Поэтому user generated content свободнее и натуральнее.

— То есть будущее за user generated content?

— Как один из вариантов. Два года назад IFRA (международная исследовательская и сервисная организаця для издательской индустрии. — Ред.) попыталась на довольно длительную перспективу, лет на 15 вперед, спрогнозировать медиапотребление — и вывела четыре наиболее зримых вектора развития бизнеса.

Первый вектор — это продолжение существующей модели, то есть конкурентное существование, убивающее во многом бизнес-модель огромного количества разных СМИ, которые борются всё более агрессивно за тот кусок времени, в который люди потребляют медиа. Это поле битвы. На нём кто-то падает жертвой, на место этой жертвы сразу встает кто-то новый.

Второе направление — это как раз user generated content. Мир, в котором фрагментация возрастает до упора. Практически любая тема покрывается группой личных блогов. Часть потоков становится rss, часть — персонализированная смесь личной жизни с оценкой и часть — объединяющие медиа.

Еще одно направление — в том, что люди настолько устали от рекламы, что возникнет такое «зеленое» движение в медиапотреблении. Я лучше буду платить, и много платить, за то, что я буду уверен в отсутствии там скрытой или иных форм рекламы. Если мы завтра захотим газету «Аргументы и факты» лишить рекламы, то читатель должен будет за эту новую газету, не содержащую рекламу, платить примерно 35 рублей. То есть где-то в 3 раза больше, чем сейчас. Готов ли читатель платить 35 рублей за номер газеты, который будет абсолютно свободный и независимый?

— В России, мне кажется, не готовы...

— Да это всего лишь один доллар пять центов. Не знаю. Но вот, например, Мердок (Руперт Мердок, медиамагнат. — Ред.) принял решение сделать платным весь расширенный контент своих газет. Если раньше ты мог ходить по сайту Times и весь контент был открытым, то сейчас будет какой-то кусок открыт, а всё остальное — за деньги. Понятно, что с точки зрения издателя это хорошая мысль — сделать всё платным, поднять цену на издание, потому что тогда, наконец, мы сможем поменять наш тип отношений с рекламодателем. Сделать не всё на продажу, а «ты, сука, купишь только то, что я тебе продам».

— А какой четвертый вектор развития?

— Четвертый — это самый страшный мир. Мир, когда потребительские бренды фактически покупают СМИ. СМИ перестают быть самостоятельными с точки зрения взаимоотношений с потребителем. Вот у вас какая аудитория?

— От 18 до 30 лет.

— Аудитория Wrigley и Coca-Cola. Будете всё время писать про жвачки и кока-колу. Скажите спасибо, что не про кокаин. Никому не будет дела до того, что вами владеет Coca-Cola. А профессия журналиста будет заменена профессией копирайтера. Это направление чудовищное. И мы где-то сами его просим — мы ведь сегодня так хотим выжить. Мы готовы идти на самый страшный сговор в своей истории — страшнее, чем сговор немецкой прессы с Гитлером.

— У вас недавно комментарий был в ЖЖ, который меня расстроил. Вы написали, что «медиа как будущее обречено на следование стандартам потребления, а не профессии, и следовательно, "пипл хавает" будет постепенно завоевывать всё больше пространства больших медиа, а качественные СМИ станут нишевыми»... Правда?

— К большому сожалению. Мое мнение, что качество универсальных СМИ, СМИ, которые лишены фокуса и обслуживают макрообщественный интерес, к сожалению, будет падать. Потому что единственным условием, на которых рекламодатель их будет поддерживать, станет выравнивание по нижней границе, а не по верхней.

— То есть качественная пресса нам не грозит?

— Если она возникнет, то как результат протеста потребителя, который скажет: «Не, ребят, я готов заплатить, лишь бы она была». Или она возникнет опять же с другой стороны — со стороны журналистской или редакторской инициативы, которая просто переломит бизнес-модель. Не знаю, как это будет выглядеть, но, условно говоря, фундаментом существования СМИ может стать эндаунмент — когда СМИ будет жить на проценты от положенных в эндаунмент денег, как это делают университеты или благотворительные фонды.

Светлана Максимченко, Акция.Online

Додати коментар

Ім'я, Прізвище* E-mail Захист від спаму* Текст повідомлення*  

Додати коментар